При каких обстоятельствах впервые встретились эта страстная девица и мрачный, уходящий мыслями в себя писатель, доподлинно неизвестно.

Как утверждает дочь писателя, отношения завязались неожиданно: писатель получил письмо от почитательницы своего творчества Аполлинарии Сусловой.

В нём она смело призналась в любви своему кумиру. Автор нашумевших «Записок из Мёртвого дома» был популярен у тогдашней молодёжи, и Аполлинария неизменно бывала там, где можно было встретить великого писателя.

Он и сам замечал, читая на литературных вечерах новое произведение, как загорались глаза у высокой и стройной слушательницы с волосами рыжего оттенка.

Глаза как у кошки, которыми она смотрела гордо и высокомерно. Прошло немного времени, и Фёдор Михайлович ответил незнакомке взаимностью.

Аполлинария - крестьянка по происхождению и до 15 лет росла в деревне, а затем вместе с младшей сестрой Надеждой воспитывалась в частном пансионате в Москве, куда дочерей определил отец - Прокофий Суслов, человек незаурядный, начитанный, бывший крепостной графа Шереметева.

Он накопил денег и выкупил свою свободу ещё до отмены крепостного права. Получив вольную, Суслов остался верен своему хозяину и оставался на службе у графа.

Он постоянно проживал в Петербурге, выполняя обязанности управляющего делами и всеми огромными имениями Шереметевых.

Многое поражало писателя в этой страстной натуре - Аполлинарии. Её готовности пойти на какой угодно подвиг сопутствовал неистребимый эгоизм.

Вызывающее нежелание следовать нормам и приличиям, которые она считала предрассудками общества, переплеталось с уважением русских народных традиций и обычаев. В одном характере все противоречия прекрасно уживались.

Писатель предложил Аполлинарии поехать в Европу, где их ничто не отвлечёт от чувств: ни работа писателя в издательстве, ни надоедливые кредиторы, ни бесконечные хвори супруги.

Но возникшие проблемы с журналом «Время» и ухудшение самочувствия жены Марии Дмитриевны, которую врачи настоятельно рекомендовали увезти из Петербурга, не позволяли мечтам сбыться.

Фёдору Михайловичу необходимо было заняться этими неотложными житейскими делами: увезти во Владимир обречённую жену, найти надёжную семью для присмотра за пасынком Пашей.

Достоевский уговорил Суслову поехать одной, без него. От нетерпения поскорее переменить обстановку, она уехала в Париж и настойчиво стала звать его в письмах.

Однако он со встречей не торопился, прошло несколько месяцев после расставания, и лишь взволнованный тем, что любовница вдруг замолчала - последние три недели ни строчки не получил от неё - писатель отправился в путь.

Правда, внезапное молчание Аполлинарии не помешало Федору Михайловичу задержаться на три дня в Висбадене и попытать рулеточного счастья.

«С той самой минуты, как я дотронулся до игорного стола и стал загребать пачки денег, - моя любовь отступила как бы на второй план», - кается он в «Игроке» устами главного персонажа Алексея Ивановича.

Три дня прошли, страсть утолена, выигрыш, чуть ли единственный случай в жизни Достоевского, когда рулетка благосклонно к нему отнеслась, был разделен между умирающей женой и ждущей на берегу Сены любовницей.

За эти три дня весточки от неё так и не было, зато письмо ждало его в Париже, которое Аполлинария оставила за неделю до приезда друга.

«Ты едешь немножко поздно… Ещё очень недавно я мечтала ехать с тобой в Италию и даже начала учиться итальянскому языку: - всё изменилось в несколько дней. Ты как-то говорил, что я не скоро могу отдать своё сердце. Я его отдала в неделю по первому призыву, без борьбы, без уверенности, почти без надежды, что меня любят… Ты меня не знал, да и я сама себя не знала. Прощай, милый!» - прочитал признание Достоевский.

Новый роман у влюбчивой его подруги не складывался: её возлюбленный, студент-испанец Сальвадор, уже через пару недель избегал встреч, а если скрыться от Аполлинарии не удавалось, ловко находил объяснения невозможности встреч.

Молодой любовник клялся, что очень занят, утомлён занятиями, сказывался больным, подсылал своего приятеля с заверениями в любви, но невозможностью свиданий.

А когда русская любовница случайно встретила его на улице, «умирающий» объяснил, что нашлись проблемы, помешавшие свиданию… Свидетелем этих любовных переживаний Аполлинарии невольно оказался Достоевский. Она то убегала от него, то вновь возвращалась.

В семь утра поднимала с постели после бессонной ночи и делилась своими сомнениями, надеждами, тащила его по парижским улицам, рассчитывая на случайную встречу с Сальвадором.

Фёдор Михайлович уговаривал уехать из Парижа, убеждал, что этот проходимец бросил её бесповоротно. «Успокойся, я буду тебе как брат», - утешал невезучую подругу преданный друг, и она согласилась в начале сентября выехать в Италию.

Неспокойно было на сердце и у писателя. Личные переживания об оставленной в России семье не оставляли его в покое, он стал замечать, что мысли его часто возвращаются к умирающей жене – несчастной, брошенной им женщине, понял, что тоскует по России, пасынку Паше. Даже Полина не могла спасти его от поселившейся в сердце грусти.

Вместе они выехали в Берлин, где, как и условились в начале своего путешествия, расстались: Аполлинария вернулась снова в Париж, а Достоевский перед Петербургом заехал в Гамбург, славившийся игорными домами.

Здесь он проиграл всё до копейки, но спасла Полина, приславшая из Парижа 350 франков, на которые писатель и выехал в Петербург.

Отношения постепенно осложнялись разными обстоятельствами, несхожестью характеров, а вскоре и вовсе стали затруднять обоим жизнь.

«Аполлинария – больная эгоистка, - жаловался писатель сестре Сусловой после их окончательного разрыва. – Эгоизм и самолюбие в ней колоссальны… Я люблю её ещё до сих пор, очень люблю, но я уже не хотел бы любить её. Она не стоит такой любви. Мне жаль её, потому что, предвижу, она вечно будет несчастна. Она никогда не найдёт себе друга и счастье. Кто требует от другого всего, а сам избавляет себя от всех обязанностей, тот никогда не найдёт счастья».

Сусловой в ту пору было 27 лет. Как и предвидел писатель, жизнь у неё не сложилась. Бывшая любовница знаменитого писателя вынужденно уехала на жительство в провинцию, была под надзором полиции.

«Она действительно была великолепна. Я знаю, что люди были совершенно ею покорены, пленены», - восторженно отзывался о «великолепной» Аполлинарии Василий Розанов – писатель, философ, в жизнь которого она ворвалась, очень скоро превратив её в ад.

Будучи моложе её на 16 лет, он женился на ней. Ненависть к мужу после расставания с Достоевским Аполлинария выражала открыто и неистово, она долго не могла прийти в себя, посылала бывшему любовнику письма, втайне надеясь, что всё у них ещё сложится.

Однако время шло. Фёдор Михайлович похоронил жену, вторично женился на своей помощнице Анне Григорьевне Сниткиной.

Молодая жена тайком познакомилась с соперницей, она боялась, что старая привязанность возобновится. Но роль разлучницы Сусловой не удалась. В 43 году её настигла «последняя» жгучая любовь к студенту, гостившего у Розановых в доме.

Студент сильно пострадал от этой роковой женщины, которая, не встретив взаимности, осложнила ему жизнь - он любил другую, а смириться с чужим счастьем Суслова не могла.

Тайно прочитанное письмо от студента к её мужу, в котором тот позволил неосторожные высказывания о государе Александре III, она переслала жандармам.

Неосторожного студента посадили, а Розанова не раз допрашивали. Мачеху сосланного студента, свою подругу, Суслова нагло обвинила в интимной связи с пасынком.

Она дерзко требовала от Розанова писать ругательные письма несчастному, когда же он отказался - бросила. Двадцать лет она не давала развода своему мужу, и тот был вынужден находиться в роли невенчанного супруга, любовника своей жены, отца детей, считавшихся незаконнорожденными.

Эта женщина поистине приносила большие несчастья другим: поселившись в Новгороде, она взяла на воспитание девочку, но ребенок утонул…

Аполлинария Суслова остаток своей жизни провела в одиночестве. Она умерла в Севастополе в 1918 году в 78 лет.

С её властной и увлекающейся натуры великим Достоевским написаны блистательные женские образы в бессмертных романах классика – Полины из «Игрока», Настасьи Филипповны из «Идиота», Грушеньки и Катерины из «Братьев Карамазовых»…

В своей откровенной прозе запечатлел ее и талантливый философ Розанов. Но жизнь прототипа женских литературных образов увы, прошла бездарно, и доброй памяти она о себе не оставила…

Автор: Инна ИНИНА
Источник: Женские страсти