Людовик XV, правнук знаменитого короля Солнца, в принципе, всю свою жизнь только и делал, что боролся со скукой. Времена ему достались относительно спокойные, о благе народа, как и о будущем страны, он особо не думал. Делать ему решительно было нечего, а потому он был благодарен каждому, кто мог хоть чуть развеять его грусть-тоску.

Разумеется, лучше всего с этим делом справлялись дамы. Долгое время сохраняя верность своей весьма прелестной супруге, дочери польского короля Марии Лещинской, он, в конце концов, подустал от супружеского ложа и ударился во все тяжкие, радуя страну своим мужским темпераментом и возможностью обсудить новую претендентку.

В нескончаемой череде фавориток яркими пятнами мелькнули только два имени: мадам Помпадур, чей острый ум и тонкий вкус навсегда ввели ее имя в историю, и мадам Дюбарри, которая хоть особым умом и не блистала, но женщина была не глупая и не злая, и именно с нее и началась вся эта «детективная» история.

Последняя фаворитка

В век фаворитов мало кто не пытался сыграть на этой карте, чтобы войти в дворцы великих мира сего. Жан Дюбарри оказался не исключением. Зная о том, что мадам Помпадур хоть и была верным другом короля, но, в силу своей природной холодности, страсть его удовлетворить никак не могла. Он представил ко двору некую Жанну Бекю, дочь служанки, на тот момент занимавшую «должность» не то модистки, не то компаньонки.

Не отличаясь строгостью нравов (что в ее положении было бы в высшей степени странным), Жанна, тем не менее, располагала удивительно ангельской внешностью. Престарелый король влюбился в небесные черты девушки сразу и навсегда. С первой же встречи он стал осыпать ее неслыханными подарками, а Жанна, воспользовавшись случаем, тут же ударилась в такие «траты», что поразила даже парижскую публику, которая расточительность, в принципе, никогда пороком не считала.

Достаточно сказать, что при годовом доходе в несколько миллионов франков дама умудрялась пребывать в вечных долгах. Главную же статью ее расходов занимали наряды и драгоценности. Женское сердце не может устоять перед бриллиантами, и придворный ювелир Боемер, зная, что король ничего не пожалеет для своей последней страсти, предложил создать для Жанны ожерелье, какого еще свет не видывал.

Утвердив заказ, он отправился по миру, собирать драгоценннные камни, и когда ожерелье было готово, стоимость его ни много ни мало составляла 1 600 000 ливров (годовой бюджет многих стран на тот момент был куда меньше). Ювелир, однако, не унывал. Но, как и водится в детективах, случилось непредвиденное. Людовик внезапно заболел оспой и вскоре скончался. Вместе с ним скончались и все надежды ювелира.

Блистательная австрийка

В Европе не сыскалось ни единого человека, пожелавшего купить столь невиданную роскошь. Но вот надежда вновь посетила сердце Боемера. Появилась еще одна женщина, обожавшая бриллианты, как и мадам Дюбарри. Эта дама находилась нынче в фаворе, причем вполне законном. Взяв свое творение, ювелир отправился к новой королеве Франции Марии-Антуанетте.

Мария-Антуанетта была прелестной дочерью «железной леди» Марии-Терезии, которая твердой рукой и вполне успешно, кстати, управляла Австрией, во многом определяя судьбы всей Европы. Дочь явно пошла не в мать. Политика ее не интересовала. Выданная замуж в 14 лет за скромного и неумелого мальчика, будущего короля Людовика XVI, она так и не поняла предназначения супружеской жизни, а потому предалась своей единственной страсти.

И в то время как супруг ее запирался в своем кабинете и читал книги, королева напропалую веселилась, устраивая балы, маскарады, карточные игры и роскошные выезды. Огромные королевские счета и раньше не были редкостью, но Марии-Антуанетте ее мотовства не простили. Эти двое, король и королева, просто оказались в ненужное время в ненужном месте.

Подобное трагичное совпадение случиться в истории еще лишь только один раз. Николай II и Александра Федоровна – еще одна пара, хуже которой и нельзя было представить на престоле в беспокойное предреволюционное время. Предреволюционные ситуации тем и фатальны, что сами собой не проходят. Требуются реформы и твердая власть.

Но нерешительный от природы Людовик и уж тем более ничего не смыслящая в политике Мария-Антуанетта на решительные шаги были не способны, а потому позволили обстоятельствам течь «как Бог пошлет», пока тоненький ручеек народного недовольства не превратился в мощный поток беспощадной ненависти, в одночасье смывший многовековую французскую монархию.

Социальный кризис и нищета поразили страну, расточительность королевы на этом фоне выглядела вызывающе. Королеву ненавидели, ее считали виновницей всех несчастий, ей приписывали все беды и катастрофы. А она так и не заметила, как сгустились тучи над ее головой, как слепая народная ненависть превратилась во вполне реальную угрозу ее жизни. Да и как она могла что-либо заметить. Ей никто и никогда не говорил, как опасно быть очень богатой, когда вокруг все очень бедные.

Противоречивая Ламотт

И тут в дело вступает последняя и главная участница этого неумелого и несколько даже комичного действа. О графине Ламотт оставлены противоречивые сведения. Лучшие отзывы о себе принадлежат ее собственному перу. Дама, судя по всему, была не очень красивой, но успехом у мужчин пользовалась.

Криминальные наклонности в ней сочетались с непроходимой глупостью, а истеричность характера и патологическая лживость завершали образ не совсем удачной авантюристки. Родилась она в бедности, вынуждена была в детстве просить милостыню, и это не смотря на вполне реальное королевское происхождение.

Она была прямым потомком короля Генриха II от внебрачной связи с госпожой Сен-Рени. Линия обеднела, но происхождение принесло свои плоды. Некая знатная дама проверила родословную девочки и взяла ее к себе в дом. Девочка подросла и вышла замуж за личность ни коим образом не выдающуюся и несколько даже скользкую. Теперь она стала графиней (?) Ламотт (титулы тогда никто не проверял, поэтому «маркизов» и «графов» было предостаточно).

Жила графиня неплохо, единственное чего ей очень не хватало, так это денег. Знакомство с кардиналом Роганом частично решило эту проблему. Познакомились они на сеансе графа Калиостро (графом Калиостро был таким же, как Ламотт - графиней). Роган, несмотря на свой стаж при дворе, тем не менее, отличался удивительно легковерным характером.

На следующий день после знакомства Ламотт заявилась к кардиналу и, рассказав «душещипательную» историю о бедном, но очень благородном дворянине, попросила у кардинала денег... И кардинал дал. Но этих средств графине хватило ненадолго, ей нужна была иная сумма и иной размах.

Немного о глупости

Мария-Антуанета, не смотря на свою страсть к бриллиантам, от предложения Боемера отказалась. Очень уж дорого. Ювелир был в отчаянье. Вот тут-то на сцене и появилась графиня Ламотт, которая уже давно во всех салонах рассказывала о своей близкой дружбе с королевой. Верили ей или нет - неизвестно, Роган точно поверил, поверил и Боемер.

Поэтому когда кардиналу (который был немного влюблен в королеву, и которого Мария-Антуанетта терпеть не могла) сообщили, что королева хочет с ним тайно свидеться «по одному очень важному делу», он, не задумываясь, полетел навстречу «своему счастью». И, как и обещала графиня Ламотт, встретился с королевой.

Не трудно догадаться, что королева попросила у кардинала денег, 50 000 ливров. Ошалевший от счастья кардинал раскошелился не задумываясь. Столь удачное начало вдохновило шуструю графиню на дальнейшие «подвиги». Тем более, что несколько похожая на Марию-Антуанетту девица Николь Леге была не против поучаствовать в представлении еще раз.

Тем временем госпожа Ламотт свела дружбу с несчастным Боемером, который был просто счастлив, услышав, что графиня готова поучаствовать в его деле и уговорить королеву купить ожерелье. Королева, разумеется, согласилась. Встреча должна была произойти в строгой секретности, под покровом ночи.

В качестве посредника предложили выступить Рогану, которому сообщили, что королева желает купить ожерелье и заплатить за него в четыре приема, по 400 тысяч, первый взнос через полгода. Рогану же предлагалось стать посредником, а чтобы он уж совсем ничего не заподозрил, «королева» вручила ему свое письменное соглашение на сделку («соглашение» весьма грубо состряпал некий Рето де Виллет).

Дело сделано. Кардинал договорился с ювелиром, Боемер передал ему в обмен на соглашение ожерелье, которое Роган, в свою очередь, передал графине Ламотт, чтобы та доставила украшение своей высокородной подруге.

Все бы было очень смешно, если бы не было столь грустно

Можно было бы думать, что супруги Ламотт после столь удачно завершенной махинации немедленно скрылись где-нибудь в дебрях Амазонки. Не тут-то было. Мошенники поделили камни между собой, быстренько распродали их «подешевке» и стали жить в свое удовольствие. Купили дом, гардероб, кареты, наняли слуг и вовсю демонстрировали свое внезапное «счастье».

А между тем срок первого платежа неумолимо приближался. Графиню, правда, это особо не беспокоило. В назначенное время она попросила ювелира отсрочить платеж и выплатила (!) ему весьма неплохие проценты за задержку. Но всему когда-то приходит конец. Боемеру надоело ждать, и он, наконец, напрямую обратился к королеве за разъяснениями.

Арестованы были все: кардинал Роган, граф Калиостро, Рето де Виллет, девица Леге и графиня Ламотт (ее супруг все же успел удрать в Англию). Начались долгие судебные разбирательства. И что удивительно, общественное мнения оказалось на стороне графини Ламотт, окончательно испортив и без того шаткую репутацию королевы.

Народ так и не поверил, что Мария-Антуанетта ни в чем не виновата. Памфлеты последовали один за другим, а оправданного Рогана (королева приложила все силы, чтобы его осудили) народ вынес из зала суда на руках. Графине Ламотт повезло меньше, ее приговорили к розгам, клейму, конфискации имущества и пожизненному заключению.

В тюрьме графиня не унывала, тем более, что вскоре у нее объявился тайный благодетель, и даме удалось бежать к мужу в Англию. Жилось ей за границей трудно и бедно. Виновницей же своего плачевного положения графиня вполне серьезно считала Марию-Антуанетту. В свет один за другим выходят ее «мемуары», где жаждущая мести дама на разный манер обливала грязью французскую королеву. Писания, надо сказать, пользовались большой популярностью. Но высший триумф судьба не дала ей пережить. Графиня Ламотт скончалась раньше, чем Мария-Антуанетта взошла на эшафот.

Людмила ГОРШКОВА
Женские страсти