В опытах Любомирски и ее коллег "хронически счастливые" люди достоверно отличались от "хронически несчастных". В одинаковых жизненных ситуациях первые находили скорее хорошее, вторые - скорее плохое. Счастливые люди менее склонны комплексовать из-за критики, на несчастных негативные отзывы действуют угнетающе. Несчастные люди гораздо больше, чем счастливые, склонны сравнивать себя с окружающими, особенно тогда, когда это сравнение не в их пользу.

Участникам другого эксперимента устраивали специальный провал одного из заданий. Несчастные гораздо сильнее, нежели счастливые, углублялись после этого в самокопание. Поиск причины в себе так увлекал их, что следующее, "честное", задание они выполняли гораздо хуже". Любомирски поразило, что, если заставить счастливых копаться в себе и отвлечь несчастных от этого занятия, можно изменить и их самооценку, и результаты тестов. Счастливые начинают вести себя как несчастные, и наоборот.

Любомирски попыталась сдвинуть у людей "термостат счастья" с устоявшихся значений путем многонедельных экспериментов. Средства для счастья взяла проверенные - добрые дела, размышления над положительной стороной событий, приятные воспоминания, надежду на лучшее. Оказалось, что многое зависит от того, как употреблять эти средства. При неправильном приеме могут и не подействовать.

Добрые дела непременно нужно разнообразить. В длительном эксперименте одни участники постоянно выполняли один и тот же набор мелких добрых поступков, например мыли посуду за соседа по комнате в общежитии. Другие были обязаны каждый раз придумывать что-то новое. Студенты из контрольной группы просто фиксировали происходящие с ними события.

Спустя 10 недель счастливей прежнего себя чувствовали только те, кто мог менять свой список добрых дел. У остальных уровень счастья не изменился. Любомирски также выяснила, что еженедельный список подвигов альтруизма лучше составлять в один день, а не размазывать его по неделе. То же и с дневниками "благодарности судьбе", которые вели испытуемые в других группах. Те, кто заполнял их раз в неделю, чувствовали себя заметно счастливее тех, кто записывал все хорошее трижды в неделю.

Самые приятные события в жизни, как выяснилось, лучше вообще не доверять бумаге и не наговаривать на диктофон, а переживать внутри себя, будто пересматриваешь старую видеокассету. Это связано с тем, предполагает Любомирски, что в речи и письме человек невольно структурирует и анализирует информацию, а это мешает эмоциям.

А что с индексом счастья в России? По данным опросов Romir, очень счастливыми считают себя 28% москвичей, 37% скорее счастливы, чем нет, а 23% - иногда счастливы, а иногда несчастны. Несчастными считают себя 10% опрошенных. По подсчетам Romir, оптимистов становится меньше с возрастом (в 18-24 года счастливы 82%, а в 45-59 лет - 53%). Много счастливчиков среди руководителей компаний (82%) и предпринимателей (85%), среди наемных работников - 70%, а среди рабочих - 53%. Растет ощущение счастья и вместе с доходом. Среди москвичей с доходом от 15 000 руб. в месяц счастливы 71%, а из граждан с доходом до 6000 руб. каждый второй несчастен.

В целом по России счастливыми себя считает меньшее число граждан, чем в Москве. Удовлетворены собственной жизнью в 2006 году были 54% граждан, ответивших на вопросы Института философии Российской академии наук (самый высокий показатель за 16 лет). Зато от будущего хороших новостей ждали втрое больше респондентов, чем плохих. По опросу ВЦИОМ, счастье у большинства респондентов ассоциируется с собственным домом, счастливым браком и высокооплачиваемой работой.

Некоторые склонны связывать уровень счастья с ростом доходов. Однако, как показывают опросы шведской организации World Values Survey, рост доходов повышает уровень счастья только в бедных странах. Например, с 1975 по 1995 годы ВВП на душу населения вырос на 43%, а средний уровень счастья почти не изменился. В опросах WVS и в "индексе планетарного счастья" New Economics Foundation (NEF) впереди наиболее развитых экономик мира пуэрториканцы, жители Вануату, Колумбии, Коста-Рики, Доминики, Панамы и Кубы. Россия в рейтинге NEF лишь на 172-м месте из 178, а США на 150-м: эти страны используют слишком много ресурсов, а население чувствует себя незащищенным.

Впрочем, развитые капиталистические экономики не окончательно потеряли дорогу к счастью, уверен экономист Deutsche Bank Стефан Бергейм. В опубликованном на прошлой неделе исследовании "Счастливое разнообразие капитализма" он выделил факторы, определяющие уровень счастья в обществе. Это:

- высокий уровень доверия согражданам,

- низкий уровень коррупции, безработицы и теневой экономики,

- высокий доход и уровень образования,

- высокий уровень занятости среди пожилых,

- экономическая свобода,

- высокая рождаемость

- либеральный рынок труда.

Проанализировав при помощи этих критериев 22 развитые экономики, Бергейм выяснил, что счастье есть и при капитализме: в частности, Австралии, Швейцарии, Канаде, Швеции, Дании, Норвегии и Нидерландам удалось организовать социально-экономические институты так, чтобы они повышали уровень счастья сограждан. Не удалось это, констатирует Бергейм, Германии, Франции, Испании, Бельгии и Австрии.

А между тем быть счастливым - не только приятно, но и полезно. У изначально довольных жизнью людей быстрее растут доходы, лучше налаживаются взаимоотношения и крепче здоровье. Это наглядно продемонстрировали эксперименты профессора Любомирски.

Материал подготовлен на основе данных smoney.ruи газеты "Ведомости"

Источник: http://www.point.ru